От разорения к роскоши - Страница 19

Это были глаза умирающего человека, горевшие от едва скрываемого разочарования. Так смотрел ее муж, когда Джулия видела его в последний раз.

Джулия всегда думала, что обморок – это неожиданная и полная потеря сознания, будто мрак, точно занавес, застилает глаза. Однако сейчас поле ее зрения начало сужаться, и вскоре она видела лишь загорелое лицо этого человека, необычные глаза, смотревшие на нее. Уилл. Джулия слышала лишь жужжание в голове, мрак надвигался, она вздохнула и без сопротивления погрузилась в него.

Ему не стоило труда подхватить высокую женщину пышных форм, лишившуюся чувств. Уилл с удовлетворением отметил, что его тело безропотно повинуется ему, напрягаются все мышцы и реагируют с прежней уверенностью и силой.

– Ничего страшного, просто леди потеряла сознание. – Группа услужливых матрон окружила его, со всех сторон протягивали флаконы, махали веерами, просили, чтобы принесли нюхательную соль. – Кто-нибудь может показать мне комнату, где найдется кушетка?

Вызвалось несколько человек, они хлопотали и давали советы до тех пор, пока он плечом не закрыл перед ними дверь, опустив бесчувственное тело Джулии на старинный шезлонг. Он запер дверь на задвижку, чтобы никто им не мешал.

Похоже, они оказались в кладовой, временно переоборудованной в комнату отдыха. Здесь находились большое зеркало в подвижной раме, приставленное к стене, несколько кресел и ширмы. Уилл предпочел бы другое место для воссоединения с женой, но здесь они все же были одни, так что нечего привередничать.

Ему пора научиться управлять своими чувствами и не поддаваться неожиданным импульсам. Уиллу следовало остаться в спальне и не обращать внимания на огни и музыку, которая доносилась из дома, расположенного напротив, а затем, как и было задумано, следующим утром явиться в Кингс-Эйке. Его мечта почти осуществилась, он вернулся домой.

Уилл раздумывал о завтрашнем дне, когда что-то привлекло его внимание. Он сразу узнал Джулию, хотя не осталось и следа от прежней встревоженной, усталой женщины, на которой он женился. Это была спокойная и элегантная молодая матрона.

Пока он наблюдал за Джулией, лежащей в шезлонге, ее веки дрогнули.

– Уилл? – В ее голосе он уловил недоверие.

Уилл развернул кресло и сел рядом с ней. Сейчас не время предаваться мечтам. Все не так просто, пока Уилл не мог разобраться в своих чувствах, не говоря уже о чувствах Джулии. Она лежала неподвижно, очень бледная, но по выражению ее лица он понял, что она пришла в себя. Она уже осознала, что произошло, удивление сменилось недоумением.

– Я подумала, что вы призрак, – сказала она.

– Если я не ошибаюсь, именно так я подумал о вас, когда мы впервые встретились. Джулия, я не призрак. – Он запомнил ее высокой, бледной и очень смелой. Уилл помнил, как неожиданно почувствовал возбуждение, и, глядя на нее сейчас, он больше не удивлялся тому, что она сумела вызвать дрожь желания в теле умирающего мужчины.

– Я очень рада. Судя по прекрасному внешнему виду, вы совершенно здоровы, – протянула Джулия, точно все еще не верила в его существование. – Однако, Уилл, что же произошло? Вы были так серьезно больны, и уже полтора года я не получала от вас ни единого письма. Конечно, я безумно рада снова видеть вас, но я пережила такое потрясение!

Лицо Джулии постепенно обретало краски. Действительно, три года прошли не даром, она похорошела. Облегающее шелковое платье подчеркивало роскошные изгибы тела, волосы были уложены в модную прическу и блестели, что говорило о прекрасном здоровье. Джулия не была модной красавицей, но ей нельзя было отказать в привлекательности. Она прикусила губу в ответ на его одобрительный взгляд. Она его жена. Он женат, но ведь совсем не знает свою жену. Джулия прекрасно выглядит, и это замечательно.

– Да, я совершенно здоров. – Ничего страшного не случится, если Уилл все расскажет прямо сейчас и покончит с этой историей. – Я тяжело болел в Севилье, врач, которого случайно нашел Джервис, практиковал еврейскую и мавританскую медицину. Он давал мне какие-то лекарства, но чаще всего заставлял меня отдыхать на свежем воздухе под солнцем. Он следил за моей диетой, после чего кашель понемногу прекратился, а ночная лихорадка случалась реже. Я стал хорошо спать и набираться сил. Затем отправил на побережье, к известному ему врачу в Северной Африке. – Уилл пожал плечами. – Конечно, все ограничивалось не только этим. Мне делали массаж. Я упражнялся, плавал, чтобы снова нарастить мышцы. В то время я боялся, что мне никогда не удастся вернуться к прежнему состоянию.

Однако чудо все же произошло, хотя в течение долгих месяцев я не мог поверить в свое исцеление. Всякий раз, берясь за перо, я не знал, что писать. Если сообщить, что мне становится лучше, а этого не случится… Более полугода я чувствую себя отлично, но иногда мне трудно поверить в то, что произошло.

Говорить об этом было не легче, чем писать. Все же он поверил в то, что счастье улыбнулось ему. И вся жизнь впереди.

– Я подумал, что лучше всего будет вернуться домой.

Джулия села и опустила ноги на пол. Розовые атласные туфли и лодыжка, появившаяся из-под подола, дразнила его взор. Жена явно посчитала, что еще рано надевать траур по нему или она решила, что проще забыть его?

«Она все еще чертовски хладнокровна», – подумал Уилл, пока она изучала его с почти бесстрастным выражением лица. Однако за этим спокойным взглядом что-то скрывалось. «О чем она думает?» Уилл не любил тайн. Вероятно, Джулия все еще приходила в себя после потрясения, которое испытала, когда увидела его. Возможно, все дело в этом.